- Мой брат сыт! - прорычал я, и закрыл собой воровку. Ярость и ревность вспыхнули во мне. А она ничем не гнушается? На ребенка нацелилась развратница?!
- Вообще-то я с большим удовольствием съел бы любую другую стряпню, только не то, что готовит дворцовый повар. В последний раз я нашел в еде дверную ручку. – я похолодел от этой фразы. Увы, теперь и сам Король на крючке у этой ласки!
- К тому же еда всегда наполовину сгоревшая. Я согласен даже на суп для бедняков, который по моему приказу раздают на улицах бесплатно. В нем есть грудинка и бобы! - похвастался оголодавший король.
Пий уже смотрел на воровку как на богиню, а она на него, как на рыцаря-избавителя, эти томные взгляды не способствовали моему душевному спокойствию.
- А что за маленькая услуга, что вы просите взамен? - решил уточнить монарх.
Выражение лица ласки было, как у кошки, которая упала в сметану и извозилась там по самые уши.
- Ну, во-первых, бесплатный суп для бедняков стоит две медные чешуйки и состоит из воды, жира неизвестного происхождения и капусты. Во-вторых… Для начала я хотела бы слезть отсюда.
«Черт!» – только и подумал я, осознавая, что воровку придется отпустить.
Приказ короля - это приказ короля. Но сначала требовалось сделать одно дельце. Ничуть не смущаясь я залез к воровке под юбку и с сожалением отнял свой кинжал, а у меня на него были такие планы! Ровно, как и на связанную ласку, которая в очередной раз выскользнула из моих ладоней. Но на этот раз она от меня далеко не убежит, глаза с нее не спущу, одну не оставлю, пока моей не будет!
Отпущенная воровка, вместо того, чтобы драпануть со всех ног, шлепнулась на пол. К такому я был не готов, но злорадствовал. Пока воровка висела у нее затекли руки и ноги.
Я попытался разрушить ее планы, но все напрасно, если эта вцепится – просто так уже не отвяжется. Дай лизнуть ей палец - откусит руку до самой задницы!
А голодный король тоже закусил удела.
- Эй, кухарка! Я не от кажусь от печенья и горячего молока…
- А чего это ты ей так распоряжаешься? - возмутился я, все еще строя различные планы на ласку. Сейчас я не против был увидеть ее в поварском фартуке. Только в нем и никакой больше одежды. - У меня с ней договор был раньше тебя!
- Где это?! – возмутилась уже воровка.
- Ну, если ты не хочешь стать королем вместо меня, - Пий Кровавый поправил стекляшки на конопатом носу, - то вне зависимости от ваших ранних договоренностей теперь все решаю я. Монарх мы в конечном счете или как?! – добавил вконец обнаглевший ребенок. Помолчали. – Ну, так как, хочешь на мое место? – осведомился наиковарнейший из детей.
Жестокий ребенок! Никогда не жалел, что спас твою жалкую душонку, которая готова продать единокровного брата за печение! Но сейчас впервые пожалел.
- То-то же! Значит, теперь я ее нанимаю. Хочу печенья и молока! – уже другим тоном произнес монарх. - Проводи мою личную кухарку на кухню, и пусть она все приготовит!
Я словно аллигатор за добычей, поплелся за лаской, облизываясь на изящную фигурку и сглатывая голодную слюну.
***
Воровка металась по пустой кухне, а я торжествовал. Ну, что ж, пусть помучается, разыскивая припасы и находя только дырки от бубликов. А потом я милостиво расскажу ей, что единственное здесь съестное: мышь, повесившаяся с голоду в шкафу. И то, не факт, что ее можно есть. Серая упокоилась слишком давно, не желая мучительно долго погибать с голоду, ведь еды здесь не было и не предвидится, ни в скором, ни в отдаленном будущем, по причине кошмарного состояния казны королевства.
Но к моему удивлению воровка заметалась по кухне пытаясь хоть что-то состряпать. К моему удивлению у ласки даже что-то получалось.
- Где королевская доярка?
- Спит, - коротко ответил я, не веря, что из ничего можно получить что-то. Хотя про женщин всякое рассказывают. Якобы они и славятся тем, что из пустоты способны выделить три вещи: шляпку, салат и скандал. Ни на шляпку, ни на салат месиво не было похоже.
Но молока мы все же добыли, не без усилий, но это было оно. А после я впервые почувствовал обычный человеческий голод, вызванный божественным ароматом.
Я хвостом поплелся за дивным запахом. Стоило нам войти в королевские покои, как надежда что мне обломится кусочек, вспыхнула, как яркий факел в ночи. Брат спал так и не дождавшись позднего ужина. Привыкший голодать ребенок легко заснул и без еды.
Получалось, что хитрохвостая воровка сподобилась обмануть моего брата, только со мной этот фокус не пройдет. Ночь спать не буду и глаза с нее не спущу, а если вздумает улизнуть или обворовать… Что ж, это будет повод как минимум ее обыскать, слишком лицо у нее задумчивое.
Подозрительно поглядывая друг на друга мы уселись напротив. Нам ничего не осталось, как охранять покой короля, этого маленького отважного засранца. Которого, при всем своем желании, не мог заставить себя ненавидеть. Видно боги навечно связали меня с этим ребенком. Они же послали мне еще одну ночь в компании моей ожившей мечты. Третьим даром были благоухающие на всю комнату харчи.
Я не знал, о чем ласка думает, но подозревал и не ошибся. Что еще может волновать воровку кроме денег?
- Как так получается: в супе для бедных одна вода, а стоит он целых две медянки? – внезапно выдала воровка. Ну, конечно, не может в себе все держать, ее так и распирает поговорить о деньгах.
- Ежедневно на еду для голодающих корона тратит пять золотых. На закупку свиной грудинки, мяса, птицы, бобов и овощей...
- Куда же все это девается?
- Вот и я хотел бы знать… - буркнул я.
Помолчали.
Мы сидели, а искушение росло с каждой минутой.
В конечном итоге в моем воспаленном мозгу два желания слились в единое. Не удержавшись я протянул руку и схватил, то, что меня так сильно манило.
Я засунул печенье в рот невзначай представляя про себя, что вот так же, как я сейчас впиваюсь зубами в сладкую хрустящую сдобу я мог бы впиться зубами в холку ласки, оседлав ее, и заниматься более приятными вещами, чем отвечать на вопросы о презренном металле.
Не выдержав я заговорил первым, как оказалось на поговорить распирало не воровку, а меня.
- Ну и чего ты этим добилась? – спросил я, когда разжевал печеньку. Нахлынувшие видения были столь сильны, что мне, для того, чтобы остаться на этой грешной земле и не улететь, необходимо было услышать ее голос. И не только, созерцать ее, знать, что она рядом было не менее важно. - Все равно глаз с тебя не спущу! – Но воровка прибывала где-то далеко и поэтому на брошенный мной вызов в первый момент отреагировала вяло.
На секунду я затаил дыхание. Неужели она сейчас оскорбит меня презренным невниманием, окатит безразличным холодным взглядом, что не на секунду не задержится на мне и беспощадно проигнорирует меня, что будет в сотню раз болезненней для моего раненого ее присутствием самолюбия, чем тысяча кровоточащих дырок, нанесенных острым лезвием. Но ласка ответила зло и дерзко.
- Глаз у тебя один, рано или поздно ты его с меня спустишь! – и схватила печенье, которое я для себя заприметил, оно было такое же, как и сама ласка, кругленькое и румяное. Можно сказать, воровка молниеносно украла печенюшку прямо из-под пальцев.
В этом действии было нечто сладострастно-порочное. Я не хотел отставать, поэтому схватил другое печенье и засунул в рот целиком, злобно глядя на воровку.
- Мне и единственного глаза хватит, чтобы за тобой приглядеть!
Она на это только безразлично дернула плечом, как бы говоря: ну-ну, посмотрим.
К утру осталось всего три печенья, я боялся, что вместе с божественной выпечкой исчезнет и сама ласка. Так оно и случилось.
Когда я открыл глаз мир рухнул, ее не было.
Я метался по коридорам в поисках воровки и не находил ее. Путаясь в портьерах, задевая плечом дверные косяки, сшибая дворцовую мебель мне казалось, мир без нее - страшный сон, я попал в чистилище, в котором не было света, тепла, жизни. Хрупкое воспоминание поманило меня вперед, тонкий аромат горящих поленьев и даже не запах, а только намек на него. По коридорам незримая для всех кто не обладает феноменальным нюхом, кралась кислая вонь опары, обещание божественного аромата в будущем, а значит и робкая надежда на присутствие ласки и… печенья, что так прочно ассоциировалось теперь с ней.
Влетев в кухню я отреагировал молниеносно, схватил чайник с которым боролась ласка и поставил на плиту. Проделав эту манипуляцию я изумленно прислонился к столу. Мне требовалось время, чтобы осознать, - она здесь и не ушла. Я практически поедал ее глазами в тот момент, когда ноздри улавливали совершенно другой аромат, который еще не ассоциировался с воровкой, но вызывал голодные спазмы в желудке. Я начал видеть плюсы в том, что брат нанял ласку в качестве поварихи. Единственным минусом было только то, что насытится мне так и не дали, с воплем: «Это к завтраку!», отобрав все тарелки к которым я приник.