ЗВЕЗДНАЯ АКАДЕМИЯ

- Лучше уж на чердак! - пробормотала я и хлопнула дверью, прямо перед носом на всех парах спешащей ко мне старосты класса.

С той стороны двери послышался вой.

Ни спрашивать разрешения, ни подчиняться этой крысе я не намерена!

Развернувшись, я зло потопала по коридору. Не зная, куда теперь идти, я поднялась на самый верх в смотровые комнаты, расположенные под самой крышей. Узкие лестницы по углам вели в остроконечные башни, исключительно из любопытства я поднялась в одну из них.

Сломанные парты, потертые шкафы, оборудование, коробки, коробки, коробки. Деревянные, картонные, железные.

Уже только чисто из одного желания вырваться из этих учебных казематов я пошла дальше по извилистым проходам, состоящим из старых вещей, и, обнаружив стеклянные двери, вышла на широкий карниз крыши, по своему виду больше походивший на балкон.

Внизу, этажом ниже, под башней располагалась комнаты не в меру серьезных девиц. Я слышала их щебет и вопли раненой старосты. Судя по всему, они всем миром старались вправить старшей по общежитию нос.

Я подняла взгляд и обомлела: прямо напротив крыши высилось еще одно здание. В окне я увидела и тут же узнала по надменному выражению лица знакомого аристократа. И пожалела, что он не в списке, потому что позиция для выстрела была чудо как хороша. А оружие - дело наживное. Будь у меня хотя бы винтовка с лазерным прицелом, я смогла бы засадить пулю прямо между его голубых высокомерных глазок. А так оставалось только с тоской наблюдать, как хам раскладывает учебники и тетради на столе.

В других окнах можно было разглядеть те же картины. Ученики звездного факультета разбирают вещи. Где-то среди всех этих мужских фигур в мундирах прячется тот, кого я должна убить.

Соседнее здание было выше нашего, так что спальни девиц и спальни мужского общежития оказывались на разных этажах.

Вероятно, это было сделано для того, чтобы адепты не подглядывали друг за другом.

У парней комнаты были просторнее, в каждой не больше пяти человек. Заподозрила, что мать записала меня на бюджетный вариант с подселением. Стало вдвойне обидно.

Развернувшись, я вышла с балкона и, поставив два старых стула, села на один, задрав ноги на другой, и скрестила руки на груди.

Ситуация - полный швах! Денег нет, чтобы снять персональную комнату, а возвращаться - означало попасть в подчинение к узкоглазой девице, чего мне вовсе не хотелось. Свернутого на сторону носа она мне не простит.

Крыса, до этого шуршавшая в углу, испугалась моего присутствия и шмыгнула вверх по стоящей вертикально сетке. Пружины запели, словно струны. Я провернула голову на звук и с интересом уставилась на дрожавшие железки.

Швырнув сумку на пол, я сдвинула стоявшую у стены старую кровать без одной ножки и спинки. Перевернула ее, поставила на пол, подложив вместо ножки коробки. И отошла в сторону, залюбовавшись ржавой железякой, словно произведением искусства. Мой взгляд скользнул по многочисленным коробкам и ящикам. Я хитро и зло усмехнулась. Нет денег? Что ж, поживу зайцем.

Через несколько часов я сидела за собственным столиком, поставленным на деревянный ящик. Вещи мои висели в старом шкафу. Я притащила несколько секций стеллажей и пару пустых шкафов, придвинула их к высокой груде ящиков, и получилось нечто вроде комнаты без одной стены. Оставалось только разжиться остальными вещами.

Свернувшись калачиком на предварительно выбитом матрасе (разумеется, когда я его обеспыливала, представляла на месте матраса рожу хама), я заснула с довольной улыбкой на губах.

***

Первый звонок заставил меня подскочить и закачаться на пружинах старого матраса. Я спала без одеяла и подушки, не то бы засунула под нее голову, прячась от необходимости вставать.

Резкий противный звук проникал под крышу даже сквозь перекрытия этажа. Зевнув и напомнив себе, что диплом звездной академии - моя свобода, я соскочила с матраса и направилась на балкон. Здесь среди кадок с цветами стояла бочка для воды.

Потянувшись, я посмотрела на Техно-центр, город, который никогда не спит. Башни гордо плыли в тумане, как корабли. Их остроконечные шпили встречали закат, а многочисленные балкончики, висячие мосты и переходы топорщились кадками с цветами и деревьями. Целые лавины зелени, словно водопады, ниспадали вниз, иногда на добрый десяток этажей.

Судя по всему, здесь действовала система орошения и сбора пресной воды с крыш, которая питала все это зеленое великолепие. Я умылась и почистила зубы в кадке с водой, она и в самом деле оказалась чистой. Туалет нашелся этажом ниже на смотровой площадке, и, судя по всему, предназначался для персонала. Я могла бы спуститься ниже в общий санузел, но после того, что я сделала с носом старосты, я решу сунуться в общежитие не раньше чем через месяц.

Я собрала сумку и взглянула в окно.

В здании напротив из дверей персональной ванной выплывала звезда академии. Волосы взъерошены, на груди все еще посверкивают капельки пота, вокруг бедер небрежно обернуто полотенце, короткое, надо сказать, и еще одно висит на шее.

Я скрипнула зубами. Кто-то ледяной дождевой водой умывается, а некто, судя по клубам пара, в кипятке плескается. Первого ученика академии можно было тихо возненавидеть только за одно это.

Показала парню язык, ну и что, что не видит, мелкая пакость, а приятно.

Уходя с балкона, я остановилась на пороге и медленно повернулась. Что-то показалось мне подозрительным, но что - я так и не поняла. Осмотрела кусты роз и ветки петлистых лиан и ничего сомнительного не нашла, хотя тревожные колокольчики звенели вовсю.

Прозвенел очередной звонок, напоминая: если не потороплюсь - опоздаю.

Переодевшись в мужскую форму, я побежала вниз.

***

Без карты, которую я крутила и той, и этой стороной, в главном корпусе черт ногу сломит.

Поэтому в аудиторию я вошла последней и тут же уткнулась носом в хама, расположившегося на первой парте. Более того, преподаватель тоже уже был на месте.

Девицы, завидев меня, зашушукались, бросая косые взгляды. Узкоглазая крыса с ушибом на носу хмуро глядела, не скрывая своей злости.

К сожалению, я все еще числилась в их группе, даже если ночевала не в общей комнате. Девицы подходили шушукаться с главной задирой.

Плохо. Косоглазая, ой, простите не косая, а раскосая девица уже захватила власть в группе. Я никогда не хотела командовать другими людьми, но приходилось, иной раз для собственной безопасности. Подобный поворот становился проблемой. Подчинившись лидеру, девицы будут делать все, что скажет задира. Значит, жди беды и моря неприятностей от девиц с моего факультета.

Захотелось юркнуть назад и хлопнуть за собой дверью, но преподаватель уже заметил меня и указкой показал на парты.

Осталось одно незанятое место. Под недовольным взглядом препода, который с бешенством смотрел на мои штаны, я шмыгнула на свое место и быстро села.

С грохотом на пол! Больно ударившись затылком о стоящий сзади стол. Кто-то, поддев стул ногой, выдернул его из-под меня, шутка на уровне обезьян.

Класс дружно заржал.

Поправочка: опасаться и парней факультета, от них тоже жди неприятностей и насмешек. Видимо, и парни уже сговорились с девицами.

Преподаватель, скорчив недовольную мину, почему-то сделал замечание именно мне, а я поклялась сломать ногу тому весельчаку, что посмел тронуть мой стул.

Началась учебная рутина, которая заставила меня напрячься и пропотеть сильнее, чем от бластера пирата у виска. Знания у меня были, богатый опыт космических приключений в окно не выбросишь, но все, что я знала, было не систематизировано и разрознено, когда меня спрашивали, я отвечала невпопад, а письменные работы были пыткой. Я еле-еле дожила до обеда.

В столовой ждал очередной меганеприятный сюрприз. Студентам-бюджетникам полагался стандартный паек, как в казармах, а платники могли покупать что им вздумается - любые деликатесы на вкус и цвет. А так как у меня не было денег, а только карточка, позволявшая питаться в академической столовой бесплатно, я сидела и хмуро изучала содержимое миски с кашей, где в центре плавала капля варенья из неизвестных мне ягод.

Остервенело хотелось мяса. Но оно мне было не по карману. Вокруг все заказывали стейки и морепродукты, придирчиво выбирая, что они будут есть - рыбу или креветок? Так что мне оставалось только глотать слюнки. Вопиющая гадость со стороны моей матери. Впрочем, я напомнила себе, что сама в это ввязалась, и если для того, чтобы свалить с острова, требуется потерпеть, то я не настолько голодная, съем и то, что дают. Я с ненавистью взяла ложку, каша оказалась приторно-сладкой.

Особую мою неприязнь вызвал уже знакомый субъект, тихо, без лишнего шума и очень аристократично заглатывавший такую же липкую жижу, что и у меня, работая ложкой, как золотоискатель киркой, но с особым достоинством, тихонечко позвякивая о стенки миски.

Готова была поклясться, он и мизинчик оттопырил. Однако расправился первый ученик с порцией со скоростью звездолета, летящего на сверхзвуковой, я успела впихнуть в себя всего лишь две ложки гадости, которую они тут именуют кашей.