Непокорная

- М-м-маркова! Ваш новый секретарь!

- Знаешь что, М-м-морковина! - заикаясь от ярости, перепутал фамилии гендир, его аж трясло. Мечтал, наверное, вцепиться в первого попавшегося и провинившегося сотрудника, да вот незадача - толпа предусмотрительно рассосалась. Умные у них здесь сотрудники, босса своего хорошо знают. Я одна тут осталась. Дура! - Иди ты знаешь куда?

Мое выражение лица ясно говорило: я в ужасе... В ужасе оттого, что такой влиятельный человек, да еще и спаситель, и так себя неприлично ведет на людях. Посылает свою секретаршу на глазах у всех, в первый день ее работы... И с этим человеком мне работать долгих три месяца? Я сделала профессионально безразличную моську: посылайте, господин начальник, готовы мы. Все стерпим, такая наша секретарская доля. Только этот грех несправедливости будет на вашей совести!

- В бухгалтерию! Вот куда! - вывернулся взбешенный гендир и, метнувшись прочь, озлобленно забился в свой кабинет.

Я же, счастливо обнимая кофемашину: «Мы тебя еще починим, маленькая!» - пошла в бухгалтерию.

Все-таки меня послал именно спаситель, а не какой-нибудь другой босс.

***

- Так-так-так, новенькая? - осведомилась главбух.

Жизнь в бухгалтерии с моим приходом временно замерла, чтобы, как только я уйду, закрутиться с новой силой на месяц, а то и два. Коллектив будет жить слухами, сплетнями и предположениями, пока не выяснятся все подробности.

Я протянула документы женщине и в завершение положила сверху мой счастливый билетик.

- По направлению? Детдомовская? - переспросила тетка. И ее тон ох как сильно мне не понравился.

- Кто вам сказал, что детдомовские дети, вырастая, чем-то хуже остальных?! - тут же ощетинилась я.

- Многим, - огрызнулась бухгалтерша, вызвав у меня прилив ненависти к тону ее голоса, этакое самодовольство с налетом превосходства. - Например, не умеют держать язык за зубами или им невдомек, что в офисах принят определенный дресс-код...

Мне хотелось ударить себя по лбу! Дресс-код! Ну, конечно же, белый верх, темный низ. Я так сильно стремилась получить работу, что совершенно забыла о том, что мне потребуется для этой самой работы! Пришлось судорожно соображать: есть ли подходящая случаю одежда в моем гардеробе?

- Я сегодня не работаю, - недовольно буркнула я, оправдываясь. Просто эта женщина нервировала, я ей сразу не понравилась, и она явно недобро ко мне относилась. - А только оформляю документы.

Тетка хмыкнула, не веря мне. Сама-то она была одета во вполне строгое платье, впрочем, не лишенное стиля, изящества, красоты, и это при ее-то габаритах! Точно, под заказ сшито, ни один бренд не отшивает двухместные палатки. Только под заказ, исключительно за большие деньги.

Я уже пожалела, что вернула пластиковую карточку подруге, наотрез отказавшись от вознаграждения. Этому предшествовал скандал, в результате которого я чуть ли не поссорилась с соседкой и не съехала прочь с квартиры. Остановило только одно: примут меня или нет - неизвестно, насчет зарплаты тоже, а снимать в одиночестве квартиру в Москве я не потяну, даже с вполне приличным денежным вознаграждением, слишком все дорого в столице. Тут уж или соседка, или добираться до работы два часа с окраины города. Выбор и так ясен. Да и не могла я долго злиться на подругу.

Уже очухавшаяся от отравления Ангелина заливалась соловьем, заверяя меня: она, подруга, даже и не думала, что я когда-нибудь пойду на такое. Заведу себе «папика» и буду жить на деньги мужчины.

В ее тоне проскакивало: тебе это не по плечу, рыльцем вышла, а мозгами - нет. Впрочем, тон этот был снисходительный и дружелюбный, такой, каким разговаривают с маленьким, несмышленым ребенком, не доросшим еще до серьезных мыслей.

У меня закралось подозрение, что мое клубное приключение ничто иное как извращенная проверка: смогу ли я привлечь мужчину и стать содержанкой, или кишка тонка?

Для моей подруги существовала одна-единственная профессия, к которой она стремилась: дорогая содержанка. Она не собиралась самостоятельно пробиваться в жизни и зарабатывать, считая, что тяжкий труд - это удел других.

Ангелина уважала лишь одно - деньги. И стремилась найти богатенького покровителя.

Я ее в этом не винила, финансы и вправду упрощали жизнь. Но моей подруге не стоило всех стричь под одну гребенку: домогательства, что я пережила в клубе, надолго отвратили меня от каких-либо отношений с денежной элитой столицы.

Мне стиль жизни подруги не подходил, но Ангелина, видите ли, взяла меня под свою опеку и очень сильно волновалась за мое будущее.

«Ты в Москве, - не уставала она мне повторять, - а не в своем Мухосранске, и надо соответствовать!»

Я посмотрела на рваные джинсы, стоптанные, в пыли кроссовки и поняла: увы, соответствовать действительно надо. Только на какие шиши?!

Бухгалтершу все еще не устраивали мои документы. Она перещупывала и пересматривала их. Я еле-еле удержалась, чтобы не открыть свой детдомовский невоспитанный рот и не сказать: вы их еще лизните, вдруг поддельные?!

Но, судя по всему, женщина все прочла на моем лице и принялась двумя пальцами заполнять какие-то формы на компьютере. Бухгалтерша была явно старой советской или постсоветской школы и обращалась с компьютерами на «вы».

Это длилось долго, мучительно долго. Я успела припомнить и перебрать в уме весь свой гардероб, приходя к выводу, что без помощи подруги мне здесь не обойтись. Все-таки она мне еще должна за клуб и за ту нервотрепку, которую я по ее вине пережила.

Когда последняя точка была поставлена, главбух опять затормозила, более того, «встала на ручник». А мое терпение уже кончалось, не ночевать же в этом подвале!

- Что-то не так? - чуть ли не прорычала я.

- Да нет, все так, - недовольно проговорила тетка и отдала документы своей помощнице, чтобы та их... Внимание! Отправила на печать! - Только я не понимаю, зачем наш Максимыч собирает в фирму всякую дерь... детдомовщину, - закончила бухгалтерша, явно желая сказать другое, более обидное слово. - Хотя закон вполне позволяет взашей прогнать таких вот работничков. Есть же способ: тестовое задание - не сдал и прочь на завод, например. Туда всех берут. Или в ассенизаторы - дерьмо черпать! - хохотнула толстуха так, что туго завитые вавилоны на голове качнулись, а мощная грудь заколыхалась. Подвальный офис угодливо захихикал.

- Может быть, я слишком ценный специалист, чтобы мной разбрасываться! Я, между прочим, лучшая на курсе! Почти, - исключительно из чувства справедливости уточнила я.

- Камень ты на шее, навязанный государством, а не специалист. У специалистов опыт есть и резюме на две страницы. Специалисты просто так по улице не слоняются, заняты слишком, их с руками сразу же отрывают!

Как же все это было несправедливо! Обидно, а самое главное - абсолютная правда. Я, конечно, просматривала газеты и сайты с объявлениями работодателей, и везде требовалось одно и то же: молодой коммуникативно-активный профессионал, с десятилетним опытом, не старше двадцати пяти лет.

Получалось, что сразу, как только научишься ходить, надо оканчивать школу, а потом немедля высшее образование и лет этак в одиннадцать-двенадцать устраиваться на работу, а то до двадцати пяти не успеешь стать крутым спецом. А еще лучше сразу из мамы вылезать в должности не ниже ведущего менеджера. От газетных объявлений с их абсурдными требованиями хотелось реветь, как младенчик, отчаянно и тщетно.

Почему-то все фирмы считали, что давать первоначальный опыт и растить специалистов - это удел других, они желали получить уже готовенького опытного работника, чтобы платить ему небольшую зарплату.

Поэтому направление от детдома я считала своим шансом и золотым билетиком, иначе мне действительно не светило получить реальный опыт работы и хорошую должность. Оставались или бухгалтерия, или завод, а то и что похуже. Ангелинин вариант я даже не рассматривала.

С недовольной физиономией главбух ставила печати на копии, словно убивала надоедливых насекомых.

- Гляди, если воровство или еще что похуже, вылетишь отсюда! А то и в полицию...

Меня прорвало.

- Да вы что! - Я даже задыхалась от возмущения. Черт с ним, с шансом на работу, сейчас я все ей выскажу, что думаю.

- Ничего! - перебили крашеные вавилоны. - Знаем мы вас, детдомовских...

- Да я там всего-то три года провела, после того как родители умерли в автокатастрофе! Пока длился процесс опеки, а после меня тетя к себе взяла!

- И одного года достаточно, - не желая слезать с любимого конька, отрезала главбух. - Если хорошее яблоко положить в корзину с гнилыми, оно тоже плесенью покроется. - Завтра в восемь ноль ноль, прилично одетая, с пропуском в холле. Я за тобой пригляжу и девочкам наверху скажу, чтобы они глаз с тебя не спускали, а то мало ли что... Иди, Морковина.

Злобная тетка шлепнула документами с пропуском по столу и отвернулась от меня к компьютеру. Остальные тоже потеряли ко мне интерес. Кажется, интересная жизнь откладывалась, бухгалтерия, внезапно разбуженная моим появлением, вновь впадала в привычное сонно-отупелое состояние. Я не была чьей-то родственницей или протеже, не являлась перспективным сотрудником или еще кем-то, для них я была никем.

- Маркова... - буркнула я и, сграбастав бумажки, под тихие смешки вылетела вон.

***