Драконы Корнуолла

Решительный рывок - и грудь фаррийца наткнулась на мою не менее решительную пятку.

- Я же все равно скручу тебя и сделаю это.

Вот тут я по-настоящему запаниковала.

- Я не хочу от тебя детей!

- Тем лучше, не будешь по ним тосковать, ведь ты по-любому оставишь их мне.

Я, конечно же, попыталась, и, конечно же, он скрутил меня, как и обещал. Я поразилась его силе, он смог перехватить мои запястья и одной рукой завел их мне за голову. Драконьер демонстративно пригвоздил мои руки к лавке, словно поставив жирную точку в этом бесполезном отпоре.

Силой подавив сопротивление, фарриец как пиявка присосался сначала к шее, а потом к груди.

Надо отдать должное, Дрейк Дайер был опытным любовником, его губы скользили по коже, словно дорожка драконьего огня, заставляя тело покрываться мурашками и мелко дрожать. Такой же жар ритмично вспыхивал в интимных складочках, заставляя их сладко сжиматься и трепетать. Эти ощущения дезориентировали, заставляли забыть об опасности.

- Я непременно хочу сына, - пробормотал фарриец, терзая зубами мой сосок. Весь ужас состоял в том, что тот, другой, тоже любил мою грудь, «две прелестных девочки», так он их называл, были его любимицами. Если и фарриец сейчас начнет сильно сжимать их, мучая меня, я закричу. Может, он этого и добивается? Хочет услышать мой голос и если не услышит, то... я судорожно пыталась придумать, что сказать.

- Сын - это прекр-р-р-расно! - чуть ли не рычал от возбуждения фарриец.

- Это могут быть все девочки! - я уже нечленораздельно визжала на одной ноте.

- Я упорный, будешь рожать, пока не будут мальчики. Да не сопротивляйся ты, иначе будет больно! - Но у меня уже была форменная истерика. Я даже не замечала, что вокруг палатки толпились люди. Боясь войти, потому что я завизжала, как пожарная сирена.

- Какого драконьего огня! Ты ведешь себя, как сельская девица на выданье, а не дочка правителя даррийцев! Лежи смирно, пока я тебе что-нибудь не повредил. - Не ори! - Но я не могла замолчать. Не объяснять же насильнику, что сами прикосновения чужого человека меня пугают настолько, что я теряю рассудок.

Я была готова на все что угодно: молить на коленях, целовать его сапоги, лишь бы этого кошмара не было.

Весь ужас состоял в том, что это было, как тогда. Я проснулась, а рядом был он… и он не уходил до утра.

Замерла в шоке, я задыхалась. Тело сковало ужасом, спазм сжал горло, мешая вдохнуть, а все оттого, что естество фаррийца скользнуло в меня. Горячее вторжение, обжигающее лоно, я чувствовала внутри эту пульсирующую наполненность и сходила с ума.

Мужчины во всех мирах - недалекие существа, им и невдомек, что внутри женщины может быть скрыт настолько огромный клубок противоречий и чувств, которые могут разорвать душу на части, повредив рассудок. Я была на грани. Равно противоположные ощущения тянули меня в разные стороны.

Ласки, источаемые губами и руками фаррийца, заставляли сходить с ума от удовольствия и одновременно пугали до остановки мыслей, до замирания сердца, до ступора.

Страх сжал горло сильнее. Если этот жаркий кошмар вновь повторится, я знаю, как уйти из жизни, чтобы не переживать все это во второй раз.

Полог палатки рывком скользнул в сторону.

- Дрейк! Освальд, твой дракон!

- Гр-р-р… - Фарриец нехотя оторвался от меня. - Что с ним?

- Он с ума сошел!

- Что значит сошел?

- Крушит все вокруг! Никто не может справиться с ним. Совсем разум потерял, слов не понимает!

- Гр-р! - Дрейк сам зарычал, словно дракон. И как мне показалось, с сожалением выскользнул из меня. Вернее, это было сожаление о неоконченном деле и крушение мечты о сыне.

Даже не взглянув в мою сторону, как был с распущенными волосами и босиком, фарриец бросился прочь из палатки, подхватив на бегу тартан и пояс. Движения его были резки, словно у разъяренного хищника.

Я облегченно сползла с лавки на землю.

За пределами походной спальни фаррийца происходило что-то невообразимое. Десятки драконов ревели во все глотки. Им вторили люди, и крики их были далеко не радостные, скорее, испуганные.

Не знаю, что это было, но стоило мне отдышаться, поправить одежду, пригладить взъерошенные волосы, как нечто ударило в голову. Мысль, желание, толкающее меня на действие. Я нетвердо поднялась на четвереньки и упорно поползла вперед.

Огибая лавку, корзины, сундуки, ненавистные начищенные сапоги, я ползла, как малышка, задевая вещи и натыкаясь на них. В кулаке было сжато то, что я выудила из одного сапога.

Вскоре я уткнулась макушкой в преграду. Туго натянутая ткань палатки.

Дальше только дело техники - небольшой нож врезался в стенку и стал прорывать в ней дыру.

Только спустя какое-то время, отползя на приличное расстояние, я смогла встать и побежать, прямо так, в чем была: одна разорванная майка, еле-еле прикрывающая ягодицы, и больше ничего.

***

Я металась между палатками, стараясь спрятаться. По шуму и суете в лагере я поняла: Дрейк Дайер спохватился, обнаружил пропажу и ищет меня. Я должна была немедленно спрятаться, продолжения кошмара я не переживу.

Мелькнула одинокая мысль: на открытом пространстве меня легко обнаружить, значит, оставались только внутренние помещения шатров или загонов для драконов. В палатки я боялась соваться, преданные своему лорду люди сдадут с потрохами.

Паника нарастала, соображать становилось всё труднее.

Как тогда. Погоня, страх, затмевающий всё, отсутствие какой-либо надежды на спасение. Мой кошмар преследовал меня, словно зверя на охоте. Он настигал меня всегда. Каждый раз было не по-моему. Кошмар всегда навязывал свою волю, даже если мне не хотелось быть с ним.

Заставлять, смотреть, как я сопротивляюсь, и ломать - его любимое развлечение.

Мой кошмар всегда поступал так, мучил, терзал. Нет, он не бил меня, но всегда заставлял кричать во время секса. Никакие просьбы или мольбы не могли заставить его остановиться. Меня выворачивало от отвращения к нему и себе, но тот, кто стал мои кошмаром, не останавливаясь, доводил дело до конца, ласкал и мучил мое тело до тех пор, пока я, чуть ли не крича, кончала. Ему было неважно, что при этом я обливалась слезами. Важно было только его мнение. Даже крики, стоны и слезы нравились ему. А еще ему был по вкусу жесткий секс, преследование и беззащитная, лишенная свободы жертва.

Если бы я знала, что он такой, никогда бы не связалась. Но теперь подобный тип мужчин мне очень хорошо известен, и Дрейк Дайер из их числа.

Этот господин «я упорный» - такой же бездушный мерзавец.

Из двух зол я выбрала меньше. Пусть уж лучше меня сожрут звери, чем я попаду в лапы Дрейка Дайера.

Я выбрала драконий загон. Мне казалось, что там меня будут искать в последнюю очередь: кто в здравом уме полезет в пасть огнедышащему ящеру?!

Добежав до наскоро сколоченный стены, я судорожно стала искать щель между досками. К моему счастью гвозди были забиты неглубоко, мне удалось раскачать одну из деревяшек. Тени с факелами были уже близко, я не задумываясь нырнула в дыру.

Лучше бы я добровольно сдалась в жестокие руки драконьера.

***